После шестилетнего перерыва француженка Жанна Лабрюн вернулась в большое кино, дабы продемонстрировать, что разница между психотерапией и проституцией всегда была минимальной, а спрос на тело стареющей Изабель Юппер по-прежнему высок
Изабель Юппер к проституции не привыкать. Только не подумайте ничего дурного — речь идет исключительно об ее богатом профессиональном опыте. Возможность примерить маску женщины, торгующей своим телом, представлялась ей уже дважды. В относительно свежей драме Оливье Даана «Жизнь обетованная» (2002) актриса предстала в образе побитой жизнью проститутки Сильвии, развлекающей мужчин на французском Лазурном берегу, а в годаровской ленте тридцатилетней давности «Спасай, кто может (жизнь)» она сыграла Изабеллу, умеющую удовлетворить мужчин с особыми запросами и на досуге обучающую секретам проституции родную сестру.
Тот факт, что знаменитая француженка вот-вот разменяет седьмой десяток, не испугал режиссера «Особых отношений» Жанну Лабрюн. Ведь именно под Юппер была написана роль не в меру утонченной call girl, имеющей, помимо прочих достоинств, высшее искусствоведческое образование. Почему вместо того, чтобы изучать ценные арт-объекты прошлого и мирно водить экскурсии по одному из французских музеев, Алис Бержерак отправилась на панель — остается за кадром. Однако совершенно очевидно, что на этом поприще она сделала отличную карьеру.
Особенно хорошо героине удается ладить с сексуальными извращенцами. Ради них она готова устроить настоящее театральное представление, обратившись к тщательно подготовленному арсеналу соответствующих атрибутов. Бигуди, вязальные спицы и пышная юбка в стиле 50-х — это для любителей примерных домохозяек. Кляп, наручники и плетки — для поклонников садомазохистских игр. А леденец, гольфы и плюшевый мишка — для почти безобидных педофилов, пытающихся разглядеть в стареющей проститутке непорочную школьницу.
Следует отдать должное актрисе: даже в образе юной нимфетки Юппер, не скрывающая своих морщин, выглядит на удивление гармонично. И все же мысль о том, что плюшевый зверь ей уже не к лицу, заставляет героиню задуматься о переквалификации и покончить с бесконечным маскарадом. И в этот момент, согласно законам жанра, в ее жизни появляется последний клиент — стеснительный, брошенный женой психоаналитик в исполнении бельгийского актера Боли Ланнерса. В постели элитной проститутки Алис он ищет, видимо, тех самых платных «особых отношений», которых давно не может дать собственным клиентам — они хоть и психи, но со своими проблемами, кажется, справляются лучше, нежели дипломированный специалист, едва не засыпающий от тоски на каждом сеансе.
Он — состоятельный джентльмен, потерявший смысл жизни. Она — обаятельная продажная леди, пытающаяся этот смысл нащупать заново. Подобная расстановка фигур на шахматной доске фильма вполне может ввести в заблуждение: уж не разворачивается ли перед нами очередная банальная вариация на тему голливудской «Красотки»? К счастью, 60-летняя Жанна Лабрюн еще не впала в маразм и не позабыла, что значит национальный самобытный кинематограф. Так что ее «Особые отношения» не так просты, как могут показаться. Картина о несчастной женщине, притворяющейся развязной путаной, и несчастном мужчине, притворяющемся врачевателем душ, и сама на деле оказывается одним сплошным притворством. Под видом легкой комедии, вызывающей, однако, не улыбку, а спазм в горле, талантливая притворщица Жанна Лабрюн решила сказать свое презрительное «фи» последователям Фрейда, которые считают, что душевную гармонию можно приобрести за наличные у специального профессионала, называемого психотерапевтом. Чтобы усилить это «фи», режиссер восклицает, что и проституция при таком раскладе — вполне достойная профессия. Устами одного из героев она называет Алис Бержерак «очень хорошим специалистом». В определенном смысле, конечно.
Главное послание госпожи Лабрюн о том, что проституция и психоанализ — две стороны практически одной медали, проникает в сознание уже на первых минутах фильма. Клиент приходит точно в назначенное время, чтобы соблюсти конфиденциальность, оплачивает час близости по прейскуранту, укладывается на кушетку или кровать и ждет, что к концу «приема» ему станет если не хорошо, то хотя бы гораздо лучше, чем было до. В сцене знакомства главных героев идея родства их профессий доводится до апогея. «Начнем с десяти сеансов», — предупреждает Алис нового клиента и сразу же, без малейшего колебания, переходит к обсуждению финансовой стороны вопроса: обязательная предоплата, четкие расценки за все виды услуг плюс надбавки за особые извращения.
Брешь между двумя профессиями становится все уже и уже. Как тут не вспомнить, что в Советской России психотерапия, наряду с генетикой и кибернетикой, входила в черный список «глупых наук» с довольно изящным названием — «Продажная девка империализма».
